Скоро Энди Маррей станет лишь вторым человеком, удостоенным статуи во Всеанглийском клубе лаун-тенниса и крокета.
После того как он прервал 77-летнее ожидание британского чемпиона Уимблдона в мужском одиночном разряде, мало кто поспорит с тем, что Маррей заслуживает бронзового изваяния, которое будет открыто на турнире в 2027 году.
Однако даже вдохновляющая жизнь и карьера Маррея, включающая три титула Большого шлема, два олимпийских золота и Кубок Дэвиса, меркнут в сравнении с единственным предшественником, удостоенным такой чести, — Фредом Перри.
Будучи первым мужчиной, собравшим карьерный Большой шлем, трехкратным чемпионом Уимблдона, победителем восьми турниров Большого шлема и четырех Кубков Дэвиса, можно было бы подумать, что теннисные власти и британский истеблишмент чествовали Перри на пике его славы в 1930-х годах.
Особенно учитывая, что он также был чемпионом мира по настольному теннису и бесспорным королем травяных кортов.
Однако все было далеко не так.
Перри был не просто выходцем из рабочего класса Стокпорта и сыном депутата от Лейбористской партии; он также был модником, ловеласом, кумиром, бунтарем и, в конечном итоге, изгнанником.
Он встречался с голливудскими дивами, такими как Марлен Дитрих и Джин Харлоу, был женат четыре раза и, эмигрировав и получив американское гражданство, служил в ВВС США во время Второй мировой войны.
В эпоху сильного классового снобизма и строгого любительства в теннисе, элитные члены руководства Уимблдона решили, что Перри был парнем “не из их круга”.
Когда в 1937 году он стал профессионалом, Перри лишили членства во Всеанглийском клубе. Он отправился в длительные мировые турне и обосновался в США, где чувствовал себя гораздо более принятым, чем в чопорной предвоенной Британии.
Первая из двух побед Маррея на Уимблдоне в 2013 году положила конец ожиданию британского чемпиона в мужском одиночном разряде, длившемуся с серии из трех побед Перри между 1934 и 1936 годами.
И хотя шотландец (особенно в начале карьеры) был своего рода аутсайдером и антисистемной фигурой, он выступал в гораздо более просвещенные времена, чем Перри, который стал жертвой открытой дискриминации со стороны теннисных властей.
Помимо своего рабочего северного происхождения, Перри также вызывал неодобрение из-за того, что был слишком конкурентным, иногда даже выражая несогласие с судьями, что в 30-е годы было неслыханно.
Он был очень быстр на корте и, в отличие от многих соперников, находился в превосходной физической форме — часто тренировался с доминирующей командой «Арсенал» 1930-х годов, чтобы улучшить свою резкость и скорость.
Но после уверенной победы над австралийцем Джеком Кроуфордом, принесшей ему первый титул Уимблдона (отмеченной кувырком на центральном корте и прыжком через сетку), Перри столкнулся с одним из самых запоминающихся проявлений снобизма Всеанглийского клуба.
Пока он принимал ванну после матча, Перри, по его утверждению, услышал, как высокопоставленный член комитета Брэм Хильярд сказал занявшему второе место Кроуфорду: «Сегодня был день, когда победил не лучший игрок».
Затем Хильярд набросил галстук Перри, символ его членства во Всеанглийском клубе, на сиденье вместо того, чтобы лично вручить его чемпиону.
Позже Перри писал в своей автобиографии: «Думаю, я никогда в жизни не был так зол. Вместо Фреда Дж. Перри, чемпиона, я чувствовал себя Фредом Дж. Маггсом, шимпанзе.
«Некоторые члены Всеанглийского клуба и Ассоциации лаун-тенниса смотрели на меня свысока как на вспыльчивого, прямолинейного бунтаря, не совсем того типа парня, которого они хотели бы видеть победителем Уимблдона, даже если он был англичанином».
И Перри, конечно, не был единственной британской спортивной звездой своей эпохи, подвергшейся остракизму из-за снобистского отношения.
Гарольд Ларвуд, великий английский быстрый боулер и герой триумфа в серии «Бодилайн» над австралийцами Дона Брэдмана в 1932–33 годах, стал козлом отпущения в дипломатическом кризисе, вызванном безжалостной тактикой его капитана из высшего общества Дугласа Джардина.
Ларвуд, бывший шахтер из Ноттингемшира, больше никогда не играл за Англию и в итоге эмигрировал – куда бы вы думали? – в Австралию.
Перри, который привел Великобританию к четырем подряд победам в Кубке Дэвиса, был гораздо популярнее среди публики, чем среди теннисного руководства — и особенно среди женщин, которым нравился его стиль, включая его любовь к идеально сидящим белым фланелевым брюкам и блейзерам на корте.
Конечно, впоследствии он заработал миллионы на своей линии модной одежды Fred Perry с логотипом в виде лаврового венка, которая успешно существует по сей день.
Что касается дам, Перри был женат четыре раза — включая голливудскую актрису Хелен Винсон и модель Сандру Бро, — прежде чем остепенился с Барбарой Ризе. У пары было двое детей, и они прожили в браке 40 лет до смерти Перри в 1995 году в возрасте 85 лет.
В последние 25 лет своей жизни он наконец был принят обратно на Уимблдон, комментировал матчи для BBC, а в 1982 году была открыта его статуя — к огромной гордости Перри.
«Я никогда не думал, что доживу до того дня, когда статую сыну депутата от Лейбористской партии установят на ухоженных газонах Уимблдона», — писал он в мемуарах.
«Наверняка некоторые бывшие члены Всеанглийского клуба и LTA переворачиваются в гробах при мысли о такой дани уважения человеку, которого они считали бунтарем «не из их круга» в теннисе».
Маррей, который в начале карьеры часто чувствовал, что его шотландское происхождение воспринимается в штыки на Уимблдоне, даже не представлял, насколько тяжело было Перри.
Эрнест Каляев 
Платон Ижбулатов